Китайская кухня
Шангри-Ла
Лодочник в вышитой бархатной жилетке сидел на берегу озера Эрхай, посасывая ртом, сверкающим серебряными зубами, что-то похожее на контрабас. Затем он неохотно сменил свою трубку на весла, и наш каноэ отправился к дому одной супружеской пары из народа Бай, обещавшей показать нам искусство рыбалки с помощью бакланов.
Около двадцати птиц разместилось на палубе рыбацкой лодки: распластав крылья они сушили перышки. Еще одна одиноко уселась на носу, как бы наблюдая за старухой-хозяйкой. По знаку рыбака бакланы проворно ушли под воду, чтобы вынырнуть с извивающейся серебристой добычей.
Все птицы-рыболовы носят кольцо вокруг шеи, не дающее им проглотить крупную рыбу. Рыбак награждает своих подопечных небольшими мальками.
Китайский народ Бай в большинстве своем живет в городе Дали и его окрестностях, зажатых между озером Эрхай и горами Цаншань. Город расположен в шести часах езды от промышленных пейзажей Куньмина. Шесть часов по дороге, ведущей через рисовые поля, табачные плантации, деревеньки, словно флажками увешанные связками алого чили и прядями кукурузных початков. Трудолюбивые фермеры проливают пот на полях, орудуя вилами и деревянными рукоятками, а еще они рассыпают кукурузную крупу на улицах, чтобы проезжающие автомобили перемололи ее.
В последующие 10 дней, когда мы, миновав заснеженные горы и долины, двигались по вековечно отдаленным районам провинции Юньнань, 21-й век отступал все дальше и дальше, пока, наконец, мы не достигли своей цели: земля, названная китайцами, стремящимися посодействовать развитию области, легендарным именем Шангри-Ла.
До тех пор, пока в пятидесятых не построили дорогу, люди путешествовали через Юньнань по древним караванным путям, рыночные городки вдоль которых процветали благодаря торговле. Один из этих городов — Дали — старше Пекина, основан в 1382 году на стыке Южного Шелкового пути и Чайной Конной Дороги. Сегодня Дали восстановлен после землетрясения 1925-го года, его подпитывает внутренний туризм.
Подлинным местным колоритом сверкает соседний город Сичжоу, чья еженедельная ярмарка привлекает красочное соцветие малочисленных народов: «белый» народ Бай, чьи девицы на выданье носят красочные фартуки и сложные головные уборы с длинными белыми кистями, мусульманский народ Хуэй, и экзотически одетый И, на лошадях спустившийся с гор.
Здесь, наряду с поросячьими пятачками, утиными и куриными лапками вы можете найти удивительное разнообразие овощей и грибов, живой озерной рыбы, а также повозки соленых креветок, кубики сухого желе из фасоли, конусы тростникового сахара, рапсовое масло, выжатое здесь же.
Миновав «Город Желтого Зуба», называемый так из-за серных источников, откуда пьют воду местные жители, по старой тибетской дороге мы прибыли в Шаси, торговый город, славный своими рынками, начиная с третьего века до нашей эры. Город, который, благодаря аккуратной и тщательной реставрации сохранил очарование наследия династии Мин. На его большой мощеной центральной площади стоит храм 1415 Синцзяо, который в равной степени подходит для Бай, даосов, буддистов и заезжих мусульманских купцов. Красивые многоярусные деревенские дома, глинобитные и деревянные, тщательно вычищены известью, а камни на их входе свидетельствуют о том, что когда-то это были караванные гостиницы, в то время как украшения на внешних стенах весьма огорчают своим состоянием.
Хотелось бы побыть в Шаси подольше, чтобы исследовать древний чайный конный маршрут к старому таможенному посту Мапингуань, известному близлежащими соляными шахтами, съездить в горные села народа И, а, возможно, пожить в более известном городе Лицзян, пункте нашей следующей остановки.
Лицзян является объектом всемирного наследия ЮНЕСКО, окруженным озерами, яблоневыми и персиковыми садами. Но в отличие от тихих соседей — деревень Юфу с цокающими лошадками и суровыми каменными домами, охраняемыми глиняными кошками на крышах; и Байша, где удалось увидеть фрески Храма Дабаоцзи — сам Лицзян наводнен туристами. Более восьми миллионов в первой половине прошлого года приехало сюда, чтобы полюбоваться причудливыми каналами Старого города, длинными настолько, чтобы вместить 300 мостов и живописно граничащими с плакучими ивами и «старинными» деревянными домами (фактически построенными после разрушительного землетрясения 1996 года).
Меркантилизм неумолим — даже всадники Наси, гарцующие в мохнатых куртках и женщины в традиционных вышитых овечьих накидках наняты, чтобы развлекать толпу. Но стоит лишь выбраться за пределы магазинов и баров — на местный рынок — и реальная жизнь снова бьет ключом в разношерстной толпе ремесленников, торговцев медной посудой и чаем Пуэр, птичников с охотничьими соколами и страшными беркутами.
Старая дорога, ползущая вдоль реки Янцзы и через горы — в Шангри-Ла — была незабываема. Проехав первый изгиб Янцзы, где, в 1252 году, монгольская армия Хубилай-хана начала завоевание королевства Дали, и останавливаясь, чтобы полюбоваться водоворотами в Ущелье Прыгающего Тигра (3000 посетителей в день), мы вскоре попали в волшебный мир.
Взобравшись высоко над серебристой рекой, мы углубились в лесистые отроги Хабашань, каждый склон которых сверкал головокружительными зеленым, желтым и оранжевым на фоне фиолетовых гор. Пройдя отдаленные деревни народа И, мы остановились, чтобы купить груш и грецких орехов в придорожных лотках, а затем поднялись на Байшуй Тай — удивительный каскад белых известняковых бассейнов с бирюзовой водой, нисходящий с горы. Священный для Наси, говорят, что он — родина религии Донгба, здесь мы встретили семью из этого народа, их дочь была в традиционном наряде.
Словно повернув калейдоскоп, мы внезапно оказались в «Малом Тибете», у соснового леса на высоком плато и «округа» Шангри-Ла, население которого на 82 процента состоит из тибетцев. Показались особые тибетские фермы с покатыми стенами, искусно окрашенными балками и крышами, утяжеленными камнями: здесь наверху живет семья, а внизу, на первом этаже — скот. В золотых полях ячмень и репа сушатся на деревянных стойках, и женщины балансируют большими плетеными молотильными корзинами на головах.
Старый город Шангри-Ла прекрасно сохранился, но истинное наслаждение и вся соль этого округа в его деревнях. Название города было изменено с Чжундянь в 2001 году. После книги Джеймса Хилтона каждый город хотел бы стать Шангри-Лой, но после 17 визитов и петиций губернатора Чжундяня в Пекин он выиграл.
Здесь же расположен монастырь Жингха, где реют флаги, а мальчики-монахи рубят дрова и следят за масляными светильниками.
Однажды утром группа кротких, невысоких лошадок возникла у нашего домика в водянистой дымке рассвета, тонкий слой инея мерцал у них спинах; в другой день стая черных свиней, убежавших из деревни, материализовалась из поднимающегося тумана. Сцена была небесной.
Вдоль дорожек цвели рододендроны и азалии, горы зеленели коврами хвойных лесов, слышалось лишь пение птиц да колокольчики домашнего скота. Нашего гида звали Ама, она была коренной тибеткой. Замужем с 14 лет, сейчас ей 48. «Любовь не важна» — сказала она, когда мы сидели вокруг печи в деревенском доме и ели свежеиспеченный хлеб с сыром яка, посыпанным сахаром. «Жизнь трудна, и супруги слишком заняты работой, чтобы ругаться!». Еще выяснилось, что типичный тибетский дом имеет на крыше 1200 черепичек, вырезанных вручную. Пока Ама рассказывала мне о тибетских обычаях, наша хозяйка приготовила чай с маслом: вскипятила в воде черные листья и смешала отвар с маслом яка и солью в деревянном цилиндре. Осенью похолодало, и чай шел на удивление хорошо.
По материалам статьи Терезы Левонян Коул «Шангри-Ла: рай найден»
Дополнительно по теме:
Комментарии